…Странствие Ахматовой в ее Италию.

Я знаю, что многие итальянцы считают Россию великой, а город Санкт-Петербург мистическим, даже если там никогда не бывали, а только мечтают. И знаете, даже знакомы с российским культурным богатством. Наша соседка Мэри (Мария) как то поделилась впечатлениями от прочтения Достоевского, и мне было приятно с ней поговорить о нашей великой литературе. А сегодня наш друг Никола (да, русские имена здесь носят многие итальянцы) принес эту книгу: "Петербург Анны Ахматовой” ("La Peterburgo di Anna Achmatova”). И вот здесь можно узнать о причастности Ахматовой к ее Италии.

Все, кого и не ждали, в Италии,

Шлют c дороги прощальный привет.

Я осталась в моем зазеркалии,

Где ни Рима, ни Падуи нет.

Под святыми и вечными фресками

Не пройду я знакомым путем

И не буду с леонардесками

Перемигиваться тайком.

Никому я не стану сопутствовать

И охоты мне странствовать нет.

Мне к лицу стало всюду отсутствовать

Вот уж скоро четырнадцать лет.

Москва. Конец 1957 - начало 1958 г.

Sono tutti, anche i noi attesi, in Italia,

Mandano un saluto dalla via.

Io sono rimasta nel mio oltrespecchio,

Dove non c´é né Roma, né Padova.

Sotto I santi ed eterni affreschi

Non passeró per la via conosciuta

E con I leonardeschi

Non mi scambieró strizzate d´occhio di sottecchi.

Non accompagnieró nessuno

E di peregrinare non mi va.

A me dona il mancare dappertutto

Faranno presto quattordici anni.

    Впервые стихотворение было опубликовано заграницей в 1976 году, в России впервые - в 1979 г. Причины "задержки" не требуют объяснения: стихотворение было неподцензурным. Сейчас его крамольность кажется особенно бессмысленной, но мы-то, едва ли не до 80-х, прекрасно знали, что не имеем права не только хотеть поехать, куда хочется, но и права говорить об этом. Между тем, примерно с 50-х начались - с возрастанием - дозированные, разрешенные свыше (и даже туристические, как особая милость) поездки заграницу: естественно, по строжайшему идеологическому отбору. Тут-то и возникло деление на "выездных" и "невыездных", на что и откликнулась Ахматова: "выездные" - "все, кого и не ждали" или, еще более точно, "все, кого и не звали"; "невыездные" - те, которым указано "всюду отсутствовать".

Эра несвободы кончилась со смертью Сталина. Хотя, настоящее освобождение происходило медленно, страна мучительно долго выходила из состояния страха и паралича.

И хотя Ахматову неоднократно приглашали на конгрессы европейского общества, она еще долго оставалась "невыездной". Ахматова любила повторять фразу, сказанную кем-то из итальянцев: "Мы пригласили сестру Алигьери. а приехала его однофамилица (Алигер)". Она с горечью и иронией писала:

Все кого и не звали, - в Италии,

Шлют домашним сердечный привет.

Я осталась в моем зазеркалии,

Где ни света, ни воздуха нет.

11 марта 1963 г.

Sono tutti, anche i noi attesi, in Italia,

Mandano un saluto dalla via.

Io sono rimasta nel mio oltrespecchio,

Dove non c´é né luce, né aria.

И лишь летом 1964 года Ахматова все же приехала в Италии на форум Европейского сообщества писателей, где ей была вручена первая премия. Забавно, что эту премию Ахматова получила из рук министра туризма Италии.